Леса ли, вы, лесочки, леса темные...
Леса ли, вы, лесочки, леса темные!Кусты ли, вы, кусточки, кусты частые!
Ах, станы ли, вы, станочки, станы теплые!
Еще все-то вы, кусточки, уж повыжжены;
Еще все наши станочки пораззорены;
Еще все наши товарищи переиманы:
Как и первый-то товарищ в граде Киеве;
А второй-то наш товарищ в каменной Москве;
Как и третий-то товарищ в славном Питере.
Я остался, добрый молодец, в темных лесах;
Закружилася моя головушка, закружилася.
Как увидел я, добрый молодец, перевощиков.
Перевезите меня, братцы, вы на ту сторону!
За перевоз-то я награжу золотым кольцом!
Переехал я, добрый молодец, на ту сторону,
На ту сторону на далекую, сам кончаться стал.
Вы положите меня, братцы, между трех дорог:
Между Киевской, Московской, славной Муромской;
В ногах-то поставьте мне моего коня;
В головушки поставьте животворящий крест;
В руку правую дайте саблю острую!
И пойдет ли, иль поедет кто, — остановится,
Моему кресту животворному он помолится,
Моего-то коня, моего ворона испугается,
Моего-то меча, меча остраго устрашится он:
Что не тот ли тут похоронен вор-разбойник,
Сын разбойника, сын удалаго Стеньки Разина.
Сахаров, книга III, стр. 226.