Из-под цветика да каменной Москвы...
Из-под цветика да каменной Москвы,Каменной Москвы, да земляной тюрьмы,
Как из той ли тюрьмы да ведут молодца,
Ведут молодца да ведь ко вешанью.
Идет молодец, да сам не качнется,
Его буйная головушка не тряхнется,
Его русыя кудерки не шелохнутся.
Во руках-то он несет да воскову свечу;
Белы рученьки да воском залило.
Как на встречу ему да православный царь.
Еще стал государь его распрашивать:
«Ты скажи-ка, скажи мне, добрый молодец,
Скажи: с кем ты воровал, с кем разбой держал?» —
— «Уж ты, батюшка да благоверный царь!
Я не сам-то воровал, не сам разбой держал:
Воровали-то твои да донски казаки,
Донски казаки, да все казаченьки;
Все казаченьки дуван дуванили,
Дуван дуванили, да казну делили,
Казну делили, да казну-денежки.
Уж как я ли, молодец, при том случье был,
При том случье был, да все паю просил;
Уж как мне-то, молодцу, да паю не дали....
Все казаченьки да испугалися,
По низким местам да разбежалися,
По низким местам да по болотичкам;
Одному-то мне казна досталася....»
Самарская губерния. Варенцов, стр. 233.